Orphus system

Cheb's Home Page

Главная
Cheb's Game Engine Косметическая подтяжка Quake II
Штошник на ушах
 

 

Фэнтези-роман "Жизнь и невероятные приключения штошей, а также их любимого руководителя, Ушастого".
Авторские права принадлежат Ржешевскому А.В. (chebmaster@mail.ru).
Данный текст может распространяться в электроной форме исключительно с ведома и согласия автора.

Глава 12,
К чему приводит потеря бдительности

((27 июня 1979))

Вот понурая процессия возвращенцев с телегой и скрылась вдали, унося с собой последнюю возможность передумать, и повернуть стопы в направлении дома... Асата, правда, немного смущал маниакальный блеск в глазах Ушастого, особенно в те моменты, когда тот смотрел в направлении Великого хребта - абсолютно непреодолимого, как ты на него ни смотри. Но Асат был штошем рассудительным, и предпочел не поднимать вопрос целесообразности броска напрямик через пекло. Момент был неподходящий.

Ушастый начал поход по клокочущей и булькающей на все лады местности с лекции по технике безопасности. Из лекции штоши поняли, что падать в ямы с кипящей грязью - не рекомендуется, стоять над тем местом, откуда бьют фонтаны кипятка - воспрещается, всякую подозрительную на вид поверхность - следует тщательно потыкать палкой перед наступанием на оную. Напуганные лекцией штоши осторожно пошли вперёд, лишь Асат пробурчал себе под нос, что потыкать-то хорошо, да где ж возьмёшь палку в такой пустоши?

Поначалу штоши - да и Ушастый тоже - нервничали, опасаясь невзначай провалиться в какую-нибудь подземную промоину. Однако, земля горячее не становилась, фонтанов кипятка и ям с грязью больше не встречалось, дорога шла на подъём. Настроение у всех постепенно улучшилось.

Ушастый несколько раз пытался воспользоваться компасом, но магнитная аномалия всё не кончалась. Постепенно подъём сменился спуском, начались сплошные каменные нагромождения, идти по которым было сущим мучением, особенно для не умеющих лазать штошей. Различные вулканические проявления встречались всё чаще. Начинало темнеть, и небольшая горстка оторванных от дома штошей остановилась на ночлег на относительно ровной площадке. Тут, задним числом, выяснилось, что Ушастый в озверевшем состоянии - никудышный организатор:

Во - первых, на пятерых приходилась одна трёхместная палатка и 2 (два) брезентовых одеяла.

Во - вторых, на пятерых же, приходился один пол-литровый котелок без крышки, что на фоне отсутствия других ёмкостей для воды выглядело прискорбно.

В - третьих, картошка, конечно, в отличие от маринованой колбасы в стеклянной банке, разбиться не рисковала, но одна лишь картошка на фоне отсутствия дров для варки выглядела ещё более прискорбно.

Ушастый выход из положения нашёл очень простой: Проныр начистил картошки - хоть нож не забыли! - Ушастый сгреб её в мешочек, вычислил периодичность ближайшего «гейзера» - Асат вспомнил, что так называются фонтаны кипятка, временами бьющие из под земли - и заткнул мешком жерло.

Гейзер не подкачал, точно по минутам выплюнув в небеса всю картошку залпом, словно шрапнель. Штоши бросились спасаться от града очищенных картофелин, и в давке разорвали палатку... Ушастый продемонстрировал поспешность в выводах, нерассудительность, незаурядную физическую подготовку, и хорошее знание ненормативной лексики. Гейзер в финале оказался завален внушительной грудой камней.

Сварить ужин всё-таки удалось, найдя метрах в ста яму со спокойно кипящей водой. Картошка без соли оказалась, естественно, до отвращения невкусной.

Ночевали не просто отвратительно, а крайне отвратительно, завернувшись кто в одеяло, а кто - в бренные останки палатки. Неравномерные свисты и бульканье, нёсшиеся со всех сторон, также не способствовали крепкому сну. В довершение радостей, всех, кроме заткнувшего с вечера уши Волосатого, до полусмерти напугал среди ночи громчайший свист и рёв. Оказалось - ототкнулся заткнутый Ушастым гейзер...

На следующий день вышли к Кипящей реке, вода в которой оказалась холодной до ломоты (речушку по настоянию Ушастого перешли вброд), и двинулись вниз по течению вдоль левого берега. К вечеру вулканическая местность сменилась плавно расширяющейся травянистой долиной, которая постепенно заворачивала на юг. Чем дальше, тем прозрачнее становилась пелена тумана, и видимость постепенно улучшалась.

Перед тем, как устроиться на привал, Ушастый, спеша воспользоваться хорошей видимостью перед закатом, отошёл от отряда в сторонку, на бугорок, и достал подзорную трубу. Компас по прежнему был бесполезен, зато стала видна громада Великого Хребта - слева по курсу. Повернуть прямо к цели, однако, опять не представлялось возможным: Кипящая река текла строго на юг по широкой долине между двумя внушительной крутизны хребтами, которые умный, как известно, обойдёт...

Ушастый снова обратился к Великому хребту, в облике которого что - то изменилось. Присмотревшись внимательнее, Ушастый понял, в чём дело: дальний, более высокий, гребень почти скрылся за ближним. Расположение было удачным, чтобы заняться тригонометрическими вычислениями по составленным Кастом таблицам, и определить своё положение. После тяжёлых и продолжительных расчётов Ушастый получил точные, но совершенно бесполезные цифры: расстояние по горизонтали до оси ближнего гребня равнялось удвоенной высоте дальнего гребня. Очень пригодилось бы, если б знать, какой высоты эти гребни... У Ушастого осталось нехорошее предчувствие, что высоту Великого хребта в расчётах они с Кастом недооценили.

Тут его прервали: прибежал Волосатый с сообщением, что ночевать будет мокро... Обычно сообразительные, Шуся с Асатом то ли из-за усталости, то ли просто по лени, не потрудились разведать местность, и устроили лагерь на сыром прибрежном лугу. Ушастый спустился к ним, устроил разнос, и велел подняться на холмик. Тем временем и стемнело...

Утром видно было лучше и дальше, чем вечером, в полном соответствии с известной пословицей. Направив подзорную трубу по течению Кипящей, Ушастый разглядел, что километров через двадцать речка впадает в озеро ли, в море, но по крайней мере - во что-то обширное. «Уж если Великий хребет - крепостная стена Рая, то почему бы не быть и рву, заполненному водой?..» пришла Ушастому мрачная мысль. Если водная преграда тех же масштабов, что и хребет, то переплыть её, даже найдя брёвен на плот, вряд ли реально...

День прошёл гораздо продуктивнее вчерашнего: кусты для варки картошки попадались довольно часто, местность была сухая и ровная, и к полуденному привалу дошли до места впадения речки в озеро, где все, включая Ушастого, долго любовались буйной стихией безбрежного водного пространства, вздымающего полуметровые валы, с шумом накатывающие на каменистый берег. Водоёма обширнее Штошьего пруда никто из путешественников в жизни не видел, так что первое впечатление оказалось сильным.

К вечеру, порядком устав, прошли ещё километров пятнадцать, вдоль постепенно загибающегося на восток берега озера, которое в этом месте было стиснуто направленными встречь горными хребтами до такой ширины, что был явственно различим противоположный берег. В самом узком месте озера возвышался огромный скалистый остров - почти что целая гора посреди озера.

Когда они продвинулись настолько, что остров перестал загораживать вид на юго-восток, вдоль подножия Великого хребта, Ушастый упал духом: омывающее основание хребта озеро протянулось вдаль на многие десятки километров, теряясь где-то за горизонтом - горы там постепенно растворялись в дымке, и дальний берег был совершенно не виден.

Великий хребет круто вставал прямо из озера. Даже с этого расстояния один взгляд на эту, стремящуюся куда-то в безбрежное небо, громаду угрожал нарушить чувство равновесия и чувство реальности. Словно вторая плоскость земной тверди, безмолвно вопрошающая: а на той ли странице вы стоите, уважаемые? И то ли считаете вертикалью?

Короче, впечатление было сильным.

Вид на север, однако, заслоняла ближайшая гора, вдоль подножия которой они брели по берегу озера. «Н-да, как бы и действительно ров не оказался,» мрачно бурчал себе под нос Ушастый, располагая отряд на ночлег. Выяснить, тянется ли озеро дальше на север, или же обрывается прямо тут, за поворотом, сегодня уже не представлялось возможным.

Мрачность Ушастого, однако, объяснялась, скорее, другой причиной: он, поглощенный ранее мыслями о Рае, дал, наконец, себе труд задуматься, каким образом экспедиция перевалит через многокилометровой высоты Хребет, имея запас картошки на пять дней, да пару лёгких одеял из снаряжения... При планировании экспедиции, вроде, предполагалось, что раз есть стена (хребет), то должны бы быть и ворота (тоннель, например). Теперь же Ушастого одолевали сомнения: Может и был вход, да завалился, за тысячу лет-то. А может, он просто с другой стороны Великого кольца. Попробуй, сбегай за триста верст по горам! Да ещё с пятидневным запасом картошки...

***

Когда, в разгар проведения ночлеговых мероприятий, Шуся возвращался из ближайших кустов, ему показалось, что со стороны озера, на огромном расстоянии, светится какая-то точка. Но пока Шуся на ощупь вытаскивал из рюкзака Ушастого подзорную трубу, пока наводил на цель - огонь и пропал. Шуся разочарованно вгляделся напоследок, кое-как запихал трубу на место, и пошёл спать дальше.

Утром Ушастый увидел перерытый рюкзак, и грозно вопросил, чьих рук дело. Волосатый выразил недоумение:

— Да кому оно могло понадобиться?

Проныр был раздосадован, опять ординарцу укладывать:

— И так начальство по пять раз на дню растрясает, а тут ещё этот Шуся!

Шуся отпёрся, натурально изобразив праведное возмущение, чем всех запутал.

— А там съестного, случаем, ничего не было? — предположил Асат, хорошо разбирающийся в повадках Ушастого, — Зверья-то тут, небось, видимо-невидимо.

Ушастый, окончательно огорчив ординарца, спешно вывалил содержимое рюкзака наземь. Батон колбасы, хоть и слегка уже завонявшейся, оказался на месте...

— Давайте съедим! А то всё равно не сегодня - завтра протухнет! — предложил Шуся, высказав вслух потаённую думу всех измученных пресной картошкой штошей.

— Я тебе съем!.. Это ж неприкосновенный запас, понимать надо! — грубо прервал его мечтания Ушастый. — Вот кончится картошка, что ты тогда есть будешь?

— Когда картошка кончится, эту колбасу согласится скушать только стервятник, — проворчал себе под нос Шуся, недооценив возможности больших ушей Ушастого. Тот немедленно назначил ночное дежурство для обороны от хищников, первым поставив Шусю. «Ну вот, накаркал,» мрачно подумал Шуся, «Весёлая ж мне ночка предстоит»

Позавтракав надоевшей уже всем до одури картошкой без соли, двинулись в путь. Изрезанная береговая линия загибалась постепенно к северу, открывая озеро, точно так же уходящее в безбрежную даль, как и на юге. Ушастый всё больше укреплялся в мрачной мысли о кольцевом рве с водой. И, не желая ещё самому себе признаваться в поражении, прикидывал обратный путь. Прикид выходил невеселый: еда, можно считать, кончилась.

В таком вот, можно сказать, радостном и праздничном настроении, дошли они до ручья, перерезавшего дорогу. Сам ручей был курице по колено, но тёк он по внушительной глубины ущелью, которое прогрыз в такой рыхлой и пористой породе, что Ушастый даже не стал подходить к краю, справедливо опасаясь улететь вместе с этим краем в тартарары. В довершение радости, берег озера на протяжении последних километров пяти представлял собой такой же до безобразия отвесный обрыв.

Отломив кусок камня, чуть ли не крошащегося под пальцами, начитанный Асат объявил штошам:

— Это - вулканический туф. Его человеки очень любят исследовать.

Штоши с интересом осведомились, что значит «вулканический».

— Ну, это значит - из вулкана насыпался. А вулкан - это такая гора огнедышащая, из неё расплавленный камень льётся, и камни летят раскалённые. Ну, помните, как на днях картошка из гейзера?.. А потом это всё остывает, и получается туф.

Штоши начали было оглядываться в поисках вулкана: не летят ли уже в них раскалённые камни... Шуся выразил сомнение: а не художественной ли была та книга, откуда Асат почерпнул свои знания? Гор-то вокруг много, да что-то ни одна огнём не дышит. И расплавленного камня тоже не видно.

— Ты внимательно смотри, какие книжки читаешь! — вполголоса предупредил Асата Волосатый, через плечо оглянувшись на отошедшего в сторонку Ушастого, — А то, знаешь, руководство быстро голову отвинтит, не посмотрит, что ты заслуженный. Помнишь, весной-то Он что говорил?.. Темниц, говорил, у меня на всех книгочеев хватит... Видишь, какой мрачный возле ущелья сидит?.. А ты под руку ему ещё про расплавленный камень будешь плести.

— Какую ещё художественную?! — громко возмутился Асат. — Справочник это был! Справочник по геологии, то есть, значит, про камни, и как земля внутри устроена. И не всё же время вулкан огнём плюется, а только когда извержение. А извержения эти, между прочим, раз в тысячу лет бывают. А когда не извержения, ты вулкан от обыкновенной горы не отличишь, потому что на нём за эту тысячу лет уже лес вырос. А чтобы отличить, надо на вершину взобраться. У вулканов вместо вершины - кратер, яма то есть такая огромная. И издали когда смотришь: вершина плоской кажется. А ещё вулканы круглые обычно в окружности. Ну как эта вот гора, которую мы со вчерашнего дня огибаем, — он указал в сторону вершины. Штоши дружно посмотрели туда, и даже Шуся поёжился.

— А как узнать заранее, что извержение начинается? — тревожно спросил Проныр.

— У человеков написано, что все вулканы разные. Которые сразу взрываются, без предупреждения, из которых за год до извержения дым идти начинает... А вообще, они ещё делятся на спящие и проснувшиеся. Только проснувшиеся редко встречаются. Как увидишь проснувшийся - тут и жди этого «извержения».

Штошей объяснение не удовлетворило, и они потребовали у Асата объяснить, как отличить этот «проснувшийся», в штошьем воображении уже казавшийся опаснее целой дюжины привидений.

— Проснувшийся?.. — стал припоминать Асат, — Ну... из него дым временами идёт, испарения всякие ядовитые, в окрестностях вода кипящая из земли льётся, гейзеры бьют... Ну как вот в долине Кипящей реки, где мы на днях проходили... Только там вулкана никакого нет, так это всё, само по себе.

— А откуда ты знаешь, что нет?.. Там же туман на многие километры тянется, а видно в ём шагов на сто, — резонно возразил Волосатый.

— Так мы что же, возле проснувшего вулкана шли?! — ужаснулся Проныр.

— Не возле, а по нём самом! — возразил любящий приключения Шуся. — Помните, мы как вошли в туман, сначала вверх шли, а потом вниз?.. Это, значит, мы по краю вулкана шли. А если б чуть-чуть правее, или левее, то так бы и свалились в этот самый крантер.

От этих слов Проныру сделалось нехорошо:

— Асат, а Асат, а из крантера этого можно выкарабкаться, если свалишься? — спросил он, заранее опасаясь ответа.

— Да что ты, нет конечно! у кратера стенки всегда отвесные, а внутри - или ядовитый газ - это если вулкан спящий - ну а у проснувшегося просто пекло. Какое там выкарабкаться! Ты и до дна-то живым не долетишь, — обнадежил Проныра Асат.

— Как ты думаешь, сможет нас Ушастый след в след назад отвести? — дрогнувшим голосом спросил у Проныра Волосатый.

Первым, как всегда, ответил Шуся:

— Как же! так он тебе и будет приметы искать! Опять наугад поведет. Но, скорей всего, той же дорогой.

— Да этак же мы как быть дать изжаримся! — ужаснулся Проныр. — Нет, решительно надо просить Ушастого обойти это проклятое место стороной. И подальше!

Асат возразил:

— Так он тебя и послушает! Да и куда обходить?.. Болота ведь, до самой Реки. Там уж точно утопнем.

Когда Ушастый вернулся к отряду, так и не найдя обхода, он застал штошей оживленно обсуждающими, что хуже: утонуть, или изжариться. Моральный дух маячил где-то вблизи абсолютного нуля.

Увидев Ушастого, штоши разом замолкли, не желая навлекать на себя дополнительные неприятности.

— Да, так вот, я вчера ночью что интересное заметил, — повел разговор на отвлечённую тему Шуся, — Там, со стороны моря, ну вон, где остров как раз, какая-то точка светилась. Ярко так. А потом погасла. Пока я подзор... Ну, пока из-под кустов вылезал, она и погасла... Вот интересно, что это могло быть?.. Привидения, по-моему, так ярко не светятся.

— Ты тут лапшу мне на ушах-то не развешивай! — прервал его подошедший Ушастый, — Я ваши пораженческие настроения знаю! Утонуть они боятся... Да, так вот... К сведению боящихся утонуть: запасы провизии подходят к концу, и экспедиция достичь цели не сможет, — Штоши издали дружный вздох облегчения, — Поскольку на пути к цели имеется внушительная водная преграда, я считаю целесообразным в следующий раз плыть по реке на плоту... А сейчас - поворачиваем назад. Путь до самых стен Рая мы разведали, так что можно с чистой совестью отправляться домой.

Ушастый закончил свою речь, и все, кроме Шуси, стали слёзно упрашивать его возвращаться другой дорогой, чтоб не идти опять через «пёкло».

— Вам, я вижу, пришлась по душе идея погибнуть от истощения, плутая среди болот?.. Так довожу до сведения, что имеющийся запас углеводов, то бишь картофеля, можно растянуть - и то с трудом - на неделю... Жратвы, короче, не хватит, обхода искать! — отрезал Ушастый.

Отдохнув, стали собираться в обратный путь. Не прошли они и километра, как вдруг Шуся громко спросил:

— А что это, интересно, за белые треугольнички на море?.. Уж не дневные ли привидения?.. Может, вчера там такое же яркое и светилось... Асат, ты случаем не знаешь, под водой привидения живут?

Перепуганный Асат не успел и рта раскрыть, как Ушастый, в очередной раз огорчив ординарца, выхватил из рюкзака подзорную трубу, вывалив остальное барахло на камни. Направил трубу на треугольнички, вгляделся, и плавно позеленел. Уши у него конвульсивно свернулись в трубочку...

— Что, дейст-твительно пр-привидения?!! — хриплым от ужаса голосом спросил Волосатый, — Сю... сю... с-с-сюда летят?..

— Нет, хуже, — отрывисто ответил Ушастый, продолжая всматриваться.

Что может быть хуже привидений, штоши не знали, и поэтому подумали, что им настал всем конец. Уж если сам Ушастый перетрусил - а он, как известно, даже привидений почти не боится - значит дело действительно плохо.

— Может, спрячемся?.. — робко предложил Проныр. Предложение было хорошим, вот только выполнить его было трудно: вверх на сотни метров простирался ровный, как тарелка, травянистый склон горы, на котором росли лишь чахлые кустики. Слева, со стороны озера, склон кончался отвесным обрывом, метров тридцати, если не больше. Из мелкой воды у берега выразительно торчали острые камни.

Наконец, Ушастый кончил всматриваться, развернул уши, и громко скомандовал:

— А ну, бегом все за тот бугорок!

Штоши ринулись с места галопом, и залегли, спрятавшись за мизерным холмиком, поросшим кустами. Коротконогий Ушастый сильно отстал от них, и ввалился в укрытие, шумно пыхтя.

Все замерли, изнывая от неизвестности, только трава тихо шелестела под ветром, и медленно ползли по небу облака...

***

Следующая глава }